Этой весной приграничье Сумской области снова оказалось под интенсивными российскими обстрелами. С марта россияне отбивают территорию Курской области, занятую украинской армией. Операция Вооруженных сил Украины (ВСУ) началась в августе прошлого года и была довольно стремительной — по официальным данным, в первый месяц ВСУ захватили более тысячи квадратных километров территории РФ. Впрочем, удержать эти территории не удалось. Как операция на территории РФ отразилась на пограничной Сумской области — в репортаже DW.
«Каждый раз мы думаем, что сейчас — хуже всего», — говорит Юрий Зарко, городской голова Белополья, что в десяти километрах от украинско-российской границы. Мы приезжаем сюда наутро после массированного обстрела — россияне сбросили на жилую застройку четыре управляемых авиабомбы, которые оставили огромные воронки и разрушенные дома.
«Год назад, перед началом Курской операции, у нас было примерно так же. А как началась операция, стало немного легче, потому что туда передвинулись боевые действия», — вспоминает местная жительница Ирина. Сегодня утром она проснулась от удара по голове. Одна из бомб упала под ее дом — окна вылетели, мебель попадала, а потолок начал сыпаться на кровать. «Я не знаю, как я. И не знаю, что делать дальше», — пожимает плечами женщина. Она осматривает свой дом, не в силах сдержать слезы. Среди завалов женщина ищет своего кота, хотя уверена, что он погиб.
«Уже третьи сутки так», — говорит Ирина об обстрелах. Накануне, 5 мая, областные власти объявили эвакуацию из Белополья и соседнего города Ворожба. Впрочем, в пункт сбора приходит только десяток желающих уехать. Из 16-тысячного города здесь осталось не больше четырех тысяч человек. В конце концов на Сумы трогается незаполненный автобус.
В укрытии местной администрации встречаем пенсионерку Ольгу. «Я не уезжаю, — говорит она и добавляет: — Пока». Женщина пришла сюда за строительными материалами: чтобы закрыть окна, вылетевшие после ночного обстрела. «Я не знаю, как все оставить, — говорит Ольга и словно возражает сама себе: — Но жизнь дороже, да?»
Местный стоматолог Сергей говорит, что эвакуируется, и всего на несколько дней. «Бои в пограничье возобновились — это уже ни для кого не секрет, — говорит он. — Ясно, что каждому жаль свой двор и свой город. Но есть такое понятие, как государство, и оно значит больше, чем Белополье». Свою жизнь в течение почти девяти месяцев, пока длилась Курская операция, Сергей описывает как «практически мирную».
Несмотря на стремительное начало Курской операции, украинской армии не удалось закрепиться на территории РФ. Говоря о повлиявших на это факторах, военные прежде всего называют логистику — связь, которую нужно было настраивать с нуля, и то, что расстояние в 10−15 километров снаряженные украинские военные должны были преодолевать под огнем россиян. Соответственно, это осложняло и замену бойцов на позициях, и их эвакуацию с поля боя. Кроме того, в таких условиях военные не могли построить надежные укрепления.
«Первые бригады, которые туда заходили, продвигались стремительно, поскольку там не было значительной концентрации сил противника. А мы вступили в бой, когда противник смог подтянуть туда регулярную армию», — вспоминает Дмитрий Евтушенко, командир механизированного батальона 47-й отдельной механизированной бригады. Поэтому второй фактор, негативно повлиявший на Курскую операцию, — это «обученный и подготовленный противник».
Кроме того, значительную роль сыграло привлечение на сторону РФ северокорейских солдат, считает Евтушенко. «Они были задействованы пешими группами, массированными атаками, каких мы еще никогда не наблюдали», — добавляет командир. Он отмечает, что украинскому войску по-прежнему не хватает людей. Те, кто служат уже определенное время, устали, а новоприбывшие в основном не мотивированы.
Третьим фактором, не давшим украинской армии закрепиться на Курщине, военные ВСУ называют преимущество РФ в дронах, в частности на оптоволокне. Поэтому бойцы 47-й бригады должны были пересаживаться с бронированной БМП Bradley на более маневренный транспорт — квадроциклы и мотоциклы и искать альтернативные логистические пути, говорит командир разведывательного взвода 47-й бригады Максим Килимистый.
Кроме того, в марте стало известно о прорыве россиян в тыл ВСУ в Судже Курской области через газопровод. Военные, с которыми говорила DW, признают, что это стало для них неожиданностью.
С началом Курской операции обстрелы Сум участились, рассказывают местные жители. В разгар своего контрнаступления, 13 апреля, россияне атаковали центр Сум баллистическими ракетами. Погибли 35 человек, в том числе дети. Еще более 120 человек были ранены. На месте прилета — разрушенное здание конгресс-центра местного университета, рядом — мемориал с цветами и мягкими игрушками.
Возле него гуляет Анна с полуторагодовалым сыном. «Когда началась Курская операция, стало страшнее. Но мы никогда не собирались уезжать из города, — делится женщина. — Не было ожиданий, что станет безопаснее — потому что это достаточно близко к нам. Но была надежда, что это как-то повлияет на общую картину. Что эти территории можно будет обменять на наши».
«Я не могу на это смотреть без слез, — говорит другая прохожая, детский врач Лилия, которую мы встречаем возле мемориала. — И каждое утро, как молюсь, плачу». Женщина живет недалеко от места удара. Когда он произошел, она собиралась в церковь — тогда как раз было Вербное воскресенье.
Через три недели, 6 мая, город еще не успел оправиться от этой атаки, однако снова слышны взрывы и сирены скорой помощи. Россияне ударили баллистической ракетой по пригороду — селу Великая Чернетчина. Уже через несколько минут в местной больнице медики пытаются реанимировать мужчину без сознания. Из еще одной скорой выносят кушетку, на которой не сразу удается разглядеть маленькое детское тело. «Состояние крайне тяжелое, угрожающее жизни», — торопливо отвечает врач.
На следующий день местные власти сообщат о гибели 6-летнего мальчика. Не удастся спасти и гражданского мужчину. Кроме них, на месте погибла 20-летняя девушка. Еще 11 человек получили ранения.
Несмотря на обстрелы, местные жители, по их словам, не хотят уезжать из Сум. Сюда, наоборот, прибывает все большее число переселенцев из пограничных сел. В здании, которое занимает общественная организация «Плуритон», толпятся эвакуированные люди. Здесь им оказывают помощь со справками, выплатами и гуманитарной помощью. Сегодня, 8 мая, через центр прошли ориентировочно сто человек. «Люди остались без ничего, — вздыхает руководительница „Плуритон“ Екатерина Арисой. — Вся их жизнь уместилась в несколько чемоданов».
Во временном убежище организации остаются те, кому некуда ехать. Уже месяц здесь живут Андрей с дочерью Аней — переселенцы из села Новодмитровка. Они планируют переезжать в Германию. «Я даже не знаю, цел ли наш дом. Наверно, уже нет», — сетует Аня. Андрей пожимает плечами: «Пять километров до границы». «Хочу уже отсюда уехать», — говорит девочка. Ее папа соглашается — чтобы у ребенка было будущее.
Другую комнату занимает пенсионерка Надежда из Угроедов, поселка в пограничье. Женщина плачет, как только вспоминает о своем доме. «Этот дом мне оставил папа. Он говорил: „Никуда не вздумай ехать, доживай здесь до смерти“. Так я и жила, держала хозяйство», — не может сдержать слезы Надежда. Екатерина, руководительница организации, пытается утешить женщину, но напрасно.
«Человек потерял опору. Это как вырванное с корнем дерево, — говорит Екатерина. — Нет слов, которыми я могу ее успокоить».
Андрей и его жена Елена, владельцы небольшой фермы, тоже не хотели уезжать из Мирополья — села на самой границе. Даже овцы, которых в конце марта эвакуировали под Сумы, сами вернулись домой. Супруги перевозили свой скот — птиц, поросят, сотню овец, два десятка коров и столько же лошадей — в несколько ходок и с помощью волонтеров. Часть животных пришлось вести пешком 20 километров. Когда Андрей с Еленой вернулись домой, чтобы забрать личные вещи, со двора послышалось блеяние овец. «Они развернулись и пришли домой», — смеясь, вспоминает Андрей.
Фермеры принимают нас во дворе своего временного дома в селе Нижняя Сыроватка, к югу от Сум. Здесь они разместили своих коз и несколько десятков собак — своих и тех, кого покинули их хозяева. Для остального скота нашли убежище в Сумах и Осоевке, селе к востоку от Сум. Теперь фермеры ищут место, куда могут поселить всех животных.
«Мы не думали уезжать, хотели сохранить хозяйство, — поясняет Андрей. — Но потом обострилось, начали бить КАБами. Развалили мосты, перебили газ, свет, интернет. Доили коров на генераторе: одна дойка — полтора литра бензина».
Переезд был рискованным — в тот день российские дроны подбили два гражданских автомобиля, вспоминает мужчина. «Но живность всю забрали», — добавляет он.
С началом Курской операции в Мирополье «стало гораздо горячее». «Мы оказались на „передке“, — рассказывает Андрей, вспоминая, как завешивал коврами выбитые окна и убирал со двора неразорвавшиеся снаряды. — Но еще не настолько душа опустела, чтобы согласиться с капитуляцией», — рассуждает он.
По данным проекта Deep State, сейчас ВСУ контролируют менее одного процента от более чем тысячи квадратных километров территории Курской области, захваченных в прошлом году. «Мы не ведем наступление. Только удерживаем старые позиции там, где это возможно», — на условиях анонимности говорит военнослужащий одной из десантно-штурмовых бригад, участвовавшей в боях на территории РФ. Он считает, что ВСУ не достигли цели Курской операции. «Насколько я знаю, мы должны были дойти гораздо дальше. Чтобы обменять часть Курской области на часть Запорожской области, — говорит военный. — Я считаю, что сейчас лучше освобождать свои территории, чем захватывать у них».
В то же время командир механизированного батальона 47-й отдельной механизированной бригады Дмитрий Евтушенко считает, что ВСУ достигли основной цели Курской операции — прорвались на территорию РФ и оттянули ее войско с других направлений. Однако Евтушенко подвергает сомнению реалистичность еще одной цели, которую называло украинское военное руководство, — создать «буферную зону» в приграничных районах. «У нас слишком большой участок государственной сухопутной границы, чтобы на ее протяженности сделать буферную зону», — разъясняет командир.
Отвечая на вопрос о возможных ошибках украинского военного руководства, он упирает на необходимость сохранения личного состава. «Нужно понимать, что потеря территории — это критично, но если это российская территория, то не настолько критично. Нужно понимать, что более ощутимы большие потери личного состава, чем территорий, — подчеркивает Евтушенко. — Я не говорю, что надо тотально отступать. Надо это делать обдуманно — на подготовленные рубежи, своевременно и по команде. А не тянуть до последнего момента в надежде, что что-то изменится». По мнению Евтушенко, ситуация на Курском направлении не могла измениться к лучшему, ведь РФ имеет там количественное преимущество и в людях, и в технике.
Распечатано с портала ZERKALO.IO